Настоящая статья взята у партнера и переведена на русский язык с грузинского (Civil.ge), приведенные в ней мнения и видение событий могут не совпадать с редакционной позицией Civil.gе.
Почти три десятилетия, как Азербайджан и Грузию связывает стратегическое партнерство, партнерство, которое сформировало всю геополитическую карту Евразии. В последнее время в азербайджано-грузинских отношениях наблюдается невиданная до этого времени напряженность. На первый взгляд, это связано всего лишь с демаркацией границы, но ухудшение двусторонних отношений отчасти является заслугой тех внешних сил, которые пытаются отдалить друг от друга двух партнеров — это намеренно делается Россией, а Запад можно обвинить в пренебрежении. Пришло время, чтобы обе страны и их партнеры уделили больше внимания этим важнейшим отношениям.
Предпосылки
14 июля у группы местных грузин и активистов на территории монастырского комплекса Давид-Гареджи, который представляет собой крупный монастырский комплекс вдоль границы между грузинским регионом Кахети и Агстафским районом Азербайджана, произошли стычки с азербайджанскими пограничниками, которых попытались разоружить. Благодаря сдержанности азербайджанских пограничников, не было выстрелов и никто не пострадал. Конфронтация по вопросу Давид-Гареджи (который в Азербайджане известен Кешикчидаг) последовала за разногласиями, которые длятся уже в течение нескольких месяцев.
Разногласия по этому вопросу не новы. Еще в советское время монастырский комплекс был поделен между двумя республиками. Граница приобрела (особое) значение после того, как Азербайджан и Грузия объявили независимость в 1991 году. Советские топографические карты составляют часть монастырского комплекса оставляют в границах Азербайджанской Советской Социалистической Республики — эти карты были также утверждены Верховным Советом (Советской Социалистической Республики) Грузии в 1963 году. Однако грузины считают этот монастырь важной частью грузинского религиозного наследия. В противовес этого, азербайджанские историки рассматривают комплекс в качестве наследия как Грузии, так и древней Церкви Кавказской Албании. Азербайджан считает себя преемником государства древней Кавказской Албании, которое прекратило свое существование в восьмом веке нашей эры.
Несмотря на то, что часть этого религиозного комплекса находится на азербайджанской стороне, неофициальное соглашение, достигнутое в 1990-х годах, позволяло паломникам и туристам с грузинской стороны свободно переходить (в часть комплекса, принадлежащего Азербайджану). Тут расквартированы азербайджанские пограничные войска. Демаркация границы не была приоритетной ни для Баку, ни для Тбилиси. У обоих есть свои сепаратистские конфликты, в которых они поддерживают друг друга, а теплые отношения между лидерами снимали с повестки дня необходимость немедленного решения проблемы.
Комитет по демаркации границы между Азербайджаном и Грузией существует уже много лет. Грузины даже предложили Азербайджану обмен землями для урегулирования вопроса — в обмен уступку суверенитета над Давид-Гареджи, они предложили азербайджанцам передать территорию такого же размера. Баку проявлял нерешительность по этому предложению, как минимум, по трем причинам. Во-первых, потеря шестой части территорий в результате войны (имеется в виду захват Нагорного Карабаха Арменией — примечание переводчика) не настраивает Баку на территориальную уступку даже с дружественным государством. Во-вторых, для возвращения своего суверенитета над Нагорным Карабахом Баку опирается на аргумент, что Азербайджан является государством-преемником Кавказской Албании. Третьим, и самым главным является то, что комплекс расположен на такой стратегической высоте, которой придается большое значение на этой чрезмерно чувствительной территории. Территория находится в 30 милях (48 километров – ред) от армянской границы. Во время войны с Арменией в 1992-94 годах Азербайджан заминировал даже отрезок своей границы с Грузией, чтобы предотвратить вторжение армянских войск со стороны Грузии. В результате, стороны временно согласились с тем, что не стоит спешить с решением этого вопроса.
Тем не менее, рассказанное выше никоим образом не объясняет, почему вышла эта проблема на первый план именно сейчас. В марте президент Грузии Саломе Зурабишвили посетила Баку, где ее в целом приняли хорошо. Тут она подняла вопрос о начале работы Комиссии по делимитации границы, и одновременно создала впечатление, что в конфликте с Арменией заняла сторону Азербайджана.
Однако уже 20 апреля Зурабишвили появилась в комплексе Давид-Гареджи – в той его части, которую Азербайджан считает своей — и публично заявила, что как можно скорее мы должны мол достичь соглашения по демаркации границы.
Азербайджан сдержанно встретил этот визит и сделанное там заявление, но выяснилось, что визит Зурабишвили в Гареджи не был скоординирован с Баку, и поэтому это оказалось неожиданностью для правительства Азербайджана. Если учтем, что официальные лица Азербайджана придают слишком большое значение протокольным деталям в отношениях с зарубежными странами, действия Зурабишвили были расценены, как серьезное дипломатическое faux pas (бестактное поведение) – к чему, можно сказать, что Зурабишвили всегда была склонна.
Несколько дней спустя азербайджанские пограничные силы ввели на территорию больше солдат, и, как сообщают, ограничили доступ к некоторым частям комплекса (для гостей). Выйти из тупика удалось благодаря усилиям министров иностранных дел двух стран. Однако в мае и июне различные силы в Грузии (снова) начали шуметь по этому вопросу.
Ведущей среди этих сил был Альянс патриотов Грузии, антизападная, пророссийская партия под руководством Ирмы Инашвили, которой едва удалось попасть в Парламент в 2016 году. Под лозунгом «Давид-Гареджи — это Грузия» Альянс патриотов провел демонстрацию в центре Тбилиси, в которой приняли участие 10 000 человек. Инашвили призвала Азербайджан уступить территорию Грузии и посоветовала президенту Азербайджана Ильхаму Алиеву понять, что «грузинский народ не собирается уступать Давид-Гареджи». Второй лидер партии Давид Тархан-Моурави выступил с призывом начать расследование и наказать бывшее правительство Михаила Саакашвили, которое, как он утверждает, «продало Давид-Гареджи».
Надежные источники в Тбилиси утверждают, что попытки Альянса патриотов не ограничивались только демонстрациями: они оказывали давление на своих союзников в Грузинской Православной Церкви, чтобы они повысили голос по этому вопросу.
Возможные последствия
Противостояние по вопросу Давид-Гареджи проходит в определенном контексте. Это происходит в то время, когда страна (Грузия) в очередной раз привлекла внимание Владимира Путина. В июне 2019 года, после провокации российских депутатов в Парламенте Грузии, которые были приглашены на (Парламентскую ассамблею) православных государств, (в Тбилиси) разразился массовый протест против бездействия правительства, которое позволило российскому парламентарию занять кресло председателя Парламента Грузии.
После того, как протест принял насильственный характер, в результате насильственного ответа со стороны правительства пострадали 200 человек, в том числе, многие полицейские. Председатель Парламента был вынужден уйти в отставку. Все это дало возможность Владимиру Путину повторить в очередной раз хорошо хорошо натренированное злословие.
В то же время Грузинская Православная Церковь готовится к передаче власти. 86-летний Патриарх Илия II, занимающий эту позицию с 1977 года, недавно своим преемником назначил митрополита Сенакского и Чхороцкуйского, как местоблюстителя патриаршего престола. Церковь Грузии является одним из тех пространств, на которое Москва акцентировала внимание, чтобы усилить свое влияние. В этом деле Москва в значительной степени полагается на духовенство с российским образованием и стремится использовать консервативные ценности для противодействия якобы навязанной Грузии с Запада либерализации.
Стратегическое партнерство между Азербайджаном и Грузией вовсе не возникло естественным образом. Грузинские националисты на пути к независимости были также движимы антимусульманскими и антиазербайджанскими настроениями, за которыми последовали также насильственные инциденты в густонаселенном азербайджанцами юго-востоке Грузии.
Однако прозорливое видение президента Гейдара Алиева и президента Эдуарда Шеварднадзе позволило превратить исторически сложные отношения между Грузией и Азербайджаном в стратегическое партнерство. Оба президента понимали, что безопасность Грузии и Азербайджана неразделима друг от друга. Именно эти две страны образуют ось Восток-Запад, которая связывает Черное море с Каспийским морем. Это тот коридор Восток-Запад, который связывает НАТО с Центральной Азией и Афганистаном. Владимир Сокор (Vladimir Socor) отметил, что если один из них падет, другой последует за ним.
Крупные инфраструктурные проекты — нефтепровод Баку-Тбилиси-Джейхан, газопровод Баку-Тбилиси-Эрзурум и железнодорожный проект Баку-Тбилиси-Карс — более тесно сплотило отношения двух стран. Короткая взаимоподозрительность между двумя странами после Революции роз, когда некоторые активисты стремились экспортировать революцию в Азербайджан, была заменена тесными личными отношениями между президентом Михаилом Саакашвили и президентом Ильхамом Алиевым, что еще больше укрепило стратегические отношения между двумя странами.
Как и во всех отношениях, в этом случае также возникли напряженности. Наряду с проблемой Давид-Гареджи, грузины часто выражают недовольство в отношении государственной нефтяной компании Азербайджана, отличающейся жесткими позициями, которая вносит больше всего налогов в бюджет Грузии. А азербайджанцы часто обеспокоены нестабильностью и колебаниями грузинской политики. Однако основной вызов в этих отношениях продиктован внешними факторами. К сожалению, в этом мы должны обвинять Россию и Запад в равной степени.
В случае с Россией логика понятна. Контроль над Грузией и Азербайджаном означает контроль над коридором Восток-Запад. Потому и в 1990-х годах Москва поддерживала этнический сепаратизм и попытки государственного переворота (в этих странах) против правительств, выступающих за независимость. Но это имело противоположный эффект, Азербайджан и Грузия уцелели, а действия Москвы еще больше укрепили стремление лидеров и граждан Грузии и Азербайджана к независимости. Грузия является страной с менее централизованной политической системой и уязвимость для нее больше характерна, соответственно, в грузино-азербайджанской цепи именно Грузия воспринимается как слабое звено, и Россия в большей степени манипулирует ею. Хотя Москва и не прекращала давления на Азербайджан, она все же в большей степени ждет прока от Грузии в результате политики давления. Нет сомнений, что российская «гибридная тактика» чаще используется в Грузии, чем в Азербайджане. Если эта тактика посеет недоверие между Тбилиси и Баку, тем лучше (для России).
Но и Запад также внес свой вклад в ослаблении стратегического партнерства между этими двумя соседями, особенно из-за привычки различать «любимых учеников». И Европа, и Соединенные Штаты оказываемую ими помощь по большей части воспринимали, как награду за хорошее поведение, чем в качестве инвестиций в эти страны стратегической важности. ЕС четко придерживается принципа «больше за большее» и заявляет, что ЕС «будет поддерживать стратегические партнерские отношения с теми соседями, которые дальше продвинутся на пути демократических реформ». В результате Запад часто использует разделительную риторику (в отношении Грузии и Азербайджана). В 2013 году ЕС выделил (из стран Восточного партнерства) Армению, молдову и Грузию, как государства, которые нужно было поощрять «за работу, выполненную на пути демократических реформ».
Другими словами, Запад неприкрыто классифицирует страны региона в «хорошие» и «худшие» категории. Запад с этой политикой «кнута и пряника» хотел, чтобы другие государства последовали примеру демократических перемен, но это не сработало. Более того, такой подход оттолкнул от Запад те страны, которые он не посчитал достойными «награды». Американский и европейский подходы способствовали (дальнейшему) углублению различий между странами региона. Вместо того, чтобы содействовать стратегическим связям между Баку и Тбилиси аналогично 1990-м годам, западные игроки неформально даже упрекали Тбилиси за его тесные связи с Баку, поскольку Баку посчитали менее демократичным и, следовательно, менее достойным поддержки. Грузины, видевшие это, подумали, что их дружба с Азербайджаном мешает их интеграции в европейские институты.
Заключение
Поддержание стратегического партнерства между Азербайджаном и Грузией является важнейшей задачей как для укрепления независимости Средней Азии и Кавказа, так и для беспрепятственного доступа Запада к Средней Азии. Это партнерство приобретает еще больше значения для сухопутных торговых путей Восток-Запад, связывающих Европу с Азией, что также вызывает заинтересованность Китая в условиях стабильности. Разногласия между Баку и Тбилиси на этот раз хотя не представляют угрозы для стратегических отношений между двумя странами, но если будет очевидно, что, они останутся без внимания, эти, казалось бы, устойчивые и надежные отношения могут легко стать жертвой популистских сил и манипуляций извне.
Западные государства должны осознать, насколько важны грузино-азербайджанские отношения для их интересов в Евразии. Они не должны жалеть усилий для укрепления этого партнерства. Прежде всего, сами азербайджанцы и грузины, также как и их западные партнеры должны вспомнить, что безопасность Южного Кавказа, также как и интересы Запада в этом регионе, тесно связаны с их стратегическим союзом. Необходимы смелые шаги, чтобы все силы, желающие подорвать эти отношения, встретили сопротивление, и необходимо работать, чтобы восстановить тот уровень диалога и консультаций между Азербайджаном и Грузией, который существовал в 1990-х и 2000-х годах.
This post is also available in: ქართული (Georgian)